Ближний и Средний Восток

В минувшие полгода обозначились признаки растущего спроса на российское участие в ближневосточном урегулировании. Это проявилось, например, в позиции президента Египта Х.Мубарака, который во время своего визита в Москву в сентябре критиковал Россию за фактический уход с Ближнего Востока и напомнил, что она является коспонсором мирного процесса. То, что необходимость восстановления равновесия в коспонсорских усилиях столь остро осознается именно Египтом - главной опорой США в арабском мире, - весьма красноречиво. В настоящее время Ближний Восток уже не может интересовать Москву исключительно в контексте противостояния с США, но от этого данный регион не становится для нее менее важным. Ухудшение позиций России на южном направлении делает необходимым восстановление ее влияния в ведущих арабских странах.

То, что Москва способна конструктивно участвовать в ближневосточных делах, продемонстрировал ноябрьский кризис вокруг Ирака. В результате состоявшейся в Женеве по инициативе России встречи министров иностранных дел четырех держав - постоянных членов СБ ООН - удалось вернуть ситуацию к исходной точке - спецкомиссия в прежнем составе вернулась в Багдад, а Ираку было дано обещание, что в случае ее положительного заключения на предмет иракского ОМУ санкции с него будут сняты. Хотя США всячески пытались впоследствии принизить значение усилий России, обязательств, которые она дала Ираку, и продолжают наращивать требования к Багдаду, налицо признаки растущей непоследовательности американской политики в регионе, неспособности учесть, что ситуация там принципиально иная, чем в период "Бури в пустыне".

Обратившись за дипломатической поддержкой к России и Франции, американская дипломатия во многом пыталась спасти лицо: многие эксперты в США считают, что, сделав замах (угрозы нанести удар по Ираку) и остановившись на полпути, Вашингтон фактически потерпел поражение. В такой обстановке у России, не преследующей глобальных лидерских задач, как США, появляются новые возможности мирного посредничества.

Средний Восток является одним из немногих регионов, в котором Россия может конкурировать с США. Поэтому не удивительно то пристальное внимание, с каким Вашингтон следит за появлением признаков изменения в настроениях руководства Ирана и смягчения его антиамериканского курса после избрания президентом этой страны М.Хатами (он вступил в должность 4 августа). В середине декабря американский президент позитивно откликнулся на прозвучавшее из уст нового иранского руководителя желание начать диалог с Вашингтоном.

Судя по всему, США пытаются инициировать по неформальным каналам процесс нормализации между двумя странами (дипломатические отношения были прерваны в 1979 г.), понимая, что "холодная война" с региональным лидером не может продолжаться бесконечно. К пересмотру политики на иранском направлении Вашингтон побуждает целый ряд причин: роль Тегерана в ближневосточных делах, в урегулировании конфликта в Афганистане (США и Иран участвуют в работе специальной группы ООН по афганскому примирению), в поддержке мусульманских общин на Балканах; Вашингтону все труднее добиваться изоляции Ирана на мировой арене, и проведение в Тегеране 9 декабря саммита Организации Исламская конференция, объединяющей 55 стран мусульманского мира, - еще одно тому подтверждение. США не прочь также использовать к своей выгоде столкновение экономических интересов России и Ирана в борьбе вокруг освоения энергоресурсов Центральной Азии и Каспия и их транспортировки на мировой рынок.

Вашингтон, делавший, как и Исламабад, ставку (но не столь открыто) на талибов в установлении стабильности в Афганистане, видимо, стал разочаровываться в их способности справиться с этой задачей. Прокладка газопроводов из Центральной Азии через афганскую территорию остается заблокированной, что лишает американский бизнес многомиллиардных доходов. В этих условиях территория Ирана предстает как альтернативный России и Афганистану маршрут транспортировки энергоносителей, что открывает для США возможность ослабить влияние РФ на пространстве СНГ и ее роль связующего моста с потребителями нефти и газа.

Сигналом определенного смягчения американской позиции в отношении Ирана стало решение администрации Б.Клинтона не блокировать строительство газопровода из Туркмении через Иран в Турцию. Идя на этот шаг, США сталкивают Иран и Россию в вопросе о путях транспортировки энергоисточников из Средней Азии, обостряют борьбу между ними за турецкий рынок, поскольку решение России построить два магистральных газопровода в Турцию - один по дну Черного моря (соглашение по этому проекту было подписано во время визита В.Черномырдина в Анкару 15 декабря), другой - через Грузию и Армению - может подорвать привлекательность трансиранского газопровода из Туркменистана в Турцию.

Одновременно с зондированием намерений нового иранского руководства США не оставляют попыток давления на Москву, чтобы заставить ее если не отказаться, то значительно свернуть связи с Тегераном. Сотрудничество между Россией и Ираном давно вызывает неудовольствие у Вашингтона, и практически на каждой двусторонней встрече он обвиняет Москву в потворстве ядерным амбициям Ирана, имея в виду российское участие в иранской ядерной программе, в продаже Тегерану ракетных технологий, вообще в наращивании военного потенциала этого государства. Ряд американских специалистов, выступавших на слушаниях в конгрессе США, отмечал, что позиция администрации в этом вопросе выглядит явно тенденциозной, а ее обвинения России - лицемерными, поскольку аналогичные ядерные реакторы США поставят Северной Корее в рамках решения "корейской ядерной проблемы".