Ближний и Средний Восток
В минувшие полгода обозначились признаки растущего спроса
на российское участие в ближневосточном урегулировании. Это
проявилось, например, в позиции президента Египта Х.Мубарака,
который во время своего визита в Москву в сентябре критиковал
Россию за фактический уход с Ближнего Востока и напомнил,
что она является коспонсором мирного процесса. То, что необходимость
восстановления равновесия в коспонсорских усилиях столь остро
осознается именно Египтом - главной опорой США в арабском
мире, - весьма красноречиво. В настоящее время Ближний Восток
уже не может интересовать Москву исключительно в контексте
противостояния с США, но от этого данный регион не становится
для нее менее важным. Ухудшение позиций России на южном направлении
делает необходимым восстановление ее влияния в ведущих арабских
странах.
То, что Москва способна конструктивно участвовать в ближневосточных
делах, продемонстрировал ноябрьский кризис вокруг Ирака. В
результате состоявшейся в Женеве по инициативе России встречи
министров иностранных дел четырех держав - постоянных членов
СБ ООН - удалось вернуть ситуацию к исходной точке - спецкомиссия
в прежнем составе вернулась в Багдад, а Ираку было дано обещание,
что в случае ее положительного заключения на предмет иракского
ОМУ санкции с него будут сняты. Хотя США всячески пытались
впоследствии принизить значение усилий России, обязательств,
которые она дала Ираку, и продолжают наращивать требования
к Багдаду, налицо признаки растущей непоследовательности американской
политики в регионе, неспособности учесть, что ситуация там
принципиально иная, чем в период "Бури в пустыне".
Обратившись за дипломатической поддержкой к России и Франции,
американская дипломатия во многом пыталась спасти лицо: многие
эксперты в США считают, что, сделав замах (угрозы нанести
удар по Ираку) и остановившись на полпути, Вашингтон фактически
потерпел поражение. В такой обстановке у России, не преследующей
глобальных лидерских задач, как США, появляются новые возможности
мирного посредничества.
Средний Восток является одним из немногих регионов, в котором
Россия может конкурировать с США. Поэтому не удивительно то
пристальное внимание, с каким Вашингтон следит за появлением
признаков изменения в настроениях руководства Ирана и смягчения
его антиамериканского курса после избрания президентом этой
страны М.Хатами (он вступил в должность 4 августа). В середине
декабря американский президент позитивно откликнулся на прозвучавшее
из уст нового иранского руководителя желание начать диалог
с Вашингтоном.
Судя по всему, США пытаются инициировать по неформальным
каналам процесс нормализации между двумя странами (дипломатические
отношения были прерваны в 1979 г.), понимая, что "холодная
война" с региональным лидером не может продолжаться бесконечно.
К пересмотру политики на иранском направлении Вашингтон побуждает
целый ряд причин: роль Тегерана в ближневосточных делах, в
урегулировании конфликта в Афганистане (США и Иран участвуют
в работе специальной группы ООН по афганскому примирению),
в поддержке мусульманских общин на Балканах; Вашингтону все
труднее добиваться изоляции Ирана на мировой арене, и проведение
в Тегеране 9 декабря саммита Организации Исламская конференция,
объединяющей 55 стран мусульманского мира, - еще одно тому
подтверждение. США не прочь также использовать к своей выгоде
столкновение экономических интересов России и Ирана в борьбе
вокруг освоения энергоресурсов Центральной Азии и Каспия и
их транспортировки на мировой рынок.
Вашингтон, делавший, как и Исламабад, ставку (но не столь
открыто) на талибов в установлении стабильности в Афганистане,
видимо, стал разочаровываться в их способности справиться
с этой задачей. Прокладка газопроводов из Центральной Азии
через афганскую территорию остается заблокированной, что лишает
американский бизнес многомиллиардных доходов. В этих условиях
территория Ирана предстает как альтернативный России и Афганистану
маршрут транспортировки энергоносителей, что открывает для
США возможность ослабить влияние РФ на пространстве СНГ и
ее роль связующего моста с потребителями нефти и газа.
Сигналом определенного смягчения американской позиции в отношении
Ирана стало решение администрации Б.Клинтона не блокировать
строительство газопровода из Туркмении через Иран в Турцию.
Идя на этот шаг, США сталкивают Иран и Россию в вопросе о
путях транспортировки энергоисточников из Средней Азии, обостряют
борьбу между ними за турецкий рынок, поскольку решение России
построить два магистральных газопровода в Турцию - один по
дну Черного моря (соглашение по этому проекту было подписано
во время визита В.Черномырдина в Анкару 15 декабря), другой
- через Грузию и Армению - может подорвать привлекательность
трансиранского газопровода из Туркменистана в Турцию.
Одновременно с зондированием намерений нового иранского руководства
США не оставляют попыток давления на Москву, чтобы заставить
ее если не отказаться, то значительно свернуть связи с Тегераном.
Сотрудничество между Россией и Ираном давно вызывает неудовольствие
у Вашингтона, и практически на каждой двусторонней встрече
он обвиняет Москву в потворстве ядерным амбициям Ирана, имея
в виду российское участие в иранской ядерной программе, в
продаже Тегерану ракетных технологий, вообще в наращивании
военного потенциала этого государства. Ряд американских специалистов,
выступавших на слушаниях в конгрессе США, отмечал, что позиция
администрации в этом вопросе выглядит явно тенденциозной,
а ее обвинения России - лицемерными, поскольку аналогичные
ядерные реакторы США поставят Северной Корее в рамках решения
"корейской ядерной проблемы".
|