Североатлантический альянс

В последние полгода, ведя переговоры с НАТО, российская дипломатия старалась минимизировать последствия пассивности и недальновидности, которые были проявлены политической элитой РФ в 1993-1994 гг., когда Запад шел к принятию идеи расширения НАТО. Главный вызов для России в продвижении НАТО на восток состоит не столько в военной угрозе, сколько в том, что расширяется круг государств, для которых решения НАТО становятся обязательными.

Подписание 27 мая в Париже Основополагающего акта является для России способом сохранить лицо, избежать кризиса в отношениях с Западом и ухудшения своего положения в системе европейской безопасности и, конечно же, не может рассматриваться как оптимальная форма взаимодействия с альянсом. Сжечь все мосты и не построить новые для решения возникающих проблем было бы близоруким подходом - самоизоляция лишь усилила бы позиции тех радикальных кругов в НАТО, которые ратуют за расширение альянса без оглядки на Москву. Следует признать, что Акт позволил хотя бы на время снять напряженность, возникшую в российско-натовских отношениях, притупить у российской элиты то чувство унижения, которым все равно будет сопровождаться объявление итогов мадридского саммита НАТО в июле. Созданы, хотя бы теоретически, механизмы участия Москвы в обсуждении волнующих ее проблем европейской безопасности, и теперь она сможет, по крайней мере, потребовать учета своего мнения в принимаемых НАТО решениях. Размеры возникающих для России преимуществ во многом будут зависеть от развития ее внутриполитической и экономической ситуации, а также от того, как практически будет решен вопрос о разграничении полномочий между Советом Россия-НАТО и натовскими органами принятия решений.

Оснований для скептицизма остается достаточно, и это уже отразилось в весьма острых дискуссиях внутри российского внешнеполитического сообщества. Хотя официозные трактовки изображают договоренность с НАТО как большую победу России, как готовность Запада пойти навстречу ее интересам, нельзя не обратить внимание на комментарии большинства западных СМИ, лейтмотив которых состоит в том, что Россия была вынуждена согласиться на расширение НАТО в обмен на участие в "восьмерке" и обещания принять ее в мировые экономические и торговые организации. Зафиксированное в Акте отсутствие намерений, планов или причин для развертывания ядерного оружия на территории новых членов, необходимости изменять любой из аспектов построения ядерных сил НАТО или ядерную политику альянса вовсе не означает какого-либо обязательства Североатлантического блока в отношении России в данном вопросе. Преувеличение уступок, сделанных России, может уже в ближайшем будущем обернуться новой волной разочарования, тем более что Западу теперь необходимо будет доказать восточноевропейским странам, что внутри НАТО они не превратятся в зону пониженной безопасности.

Никакого разрешения не получил наиболее болезненный для России в долгосрочном плане вопрос о пределах будущей экспансии альянса. Уже сам разговор об открытости НАТО для новых членов (причем Россия неизменно исключается из их числа), о второй и последующих очередях приема ставит под вопрос какую бы то ни было стабилизацию геополитической карты Европы, грозит вовлечением в чужие системы доминирования тех стран и субрегионов, которые традиционно считаются сферой жизненных интересов России. При этом втягивание постсоветских республик в орбиту блока может идти и без предоставления формального членства, например, с помощью двухсторонних соглашений и общерегиональных программ Совета Евроатлантического партнерства (СЕАП), созданного в конце мая на основе слияния ССАС и программы "Партнерство во имя мира". 13 июня в Брюсселе прошла первая сессия этого Совета, объединяющего 16 стран НАТО и 27 государств Восточной Европы и бывшего СССР.

Лидеры стран НАТО, и прежде всего США, по-прежнему заявляют, что ни одной стране, в том числе и государствам бывшего СССР, не может быть закрыт доступ в Североатлантический союз. Правда, сам Запад пока не готов заглядывать за горизонт "первой очереди" приема в НАТО и детально планировать последующие этапы расширения блока, но от этого геополитические перспективы России не становятся лучше. На огромном неструктурированном пространстве от Эстонии до Азербайджана, как отмечается в одном из документов Совета по внешней и оборонной политике России, развернется конкуренция расположенных здесь государств за благосклонность НАТО или России, а некоторые государства, уже сегодня склоняющиеся к антироссийской позиции, начнут провоцировать ухудшение отношений с Москвой, дабы убедительнее апеллировать к Западу.

12-13 июня в Брюсселе состоялась последняя перед Мадридской встречей сессия совета альянса на уровне министров обороны стран-участниц. На ней так и не был окончательно определен список государств ЦВЕ, которым в июле будет предложено вступить в НАТО: администрация США желает ограничить этот список Польшей, Чехией и Венгрией (палаты конгресса в июне приняли законопроекты, где к этой тройке были добавлены Литва, Латвия, Эстония и ряд стран Юго-Восточной Европы), а Франция и Италия настаивают на включении Словении и Румынии. Разногласия по кругу кандидатов первой очереди являются отражением борьбы между Вашингтоном и Парижем за влияние в регионе ЦВЕ. Франция протежирует странам Юго-Восточной Европы, чтобы как-то уравновесить усиление в альянсе позиций США после приема туда проамериканских Польши, Чехии и Венгрии. Франко-американские разногласия - лишь одно из подтверждений того, что сам Запад не монолитен: внутри него существуют, пусть пока и в латентной форме, противоречия, связанные с перемещением сфер преимущественных интересов (например, Германия уже сейчас считает для себя более значимыми Польшу и Чехию, чем Испанию и Португалию, хотя последние являются союзниками по всем западным структурам), с темпами и географической направленностью расширения НАТО.

Свидетельством того, что Россия все же не сняла своего принципиального несогласия с расширением НАТО на восток, стало объявленное неучастие Б.Ельцина в Мадридской встрече. В то же время, прием России в "большую восьмерку" (теперь это название закреплено в документах) в качестве почти полноправного участника неизбежно сделает этот вопрос менее актуальным в ее отношениях с Западом. Итоги встречи в Денвере 20-22 июня большинство американских и западноевропейских наблюдателей комментирует как большой личный успех российского лидера, ведь даже Япония вынуждена была снять свои возражения против принятия нашей страны в группу ведущих держав мира. Конечно, неучастие России в обсуждении валютно-финансовых и макроэкономических вопросов, как и раньше, ставит ее в деликатное положение в сравнении с другими участниками "восьмерки", но это свидетельствует лишь о состоянии ее экономики. Тем не менее, несомненным достижением России можно считать согласование принципиальных условий ее приема в "Парижский клуб" кредиторов (теперь у нее будет возможность вернуть хотя бы часть задолженности развивающихся стран).

В том, что касается обсуждения в формате "восьмерки" политических вопросов, Москве придется, однако, поступиться (в качестве платы за полноправное членство) частью своей самостоятельности, подписываться под теми резолюциями, с которыми она может быть и не полностью согласна. В всяком случае, речь идет о таких проблемах, отраженных в итоговом заявлении денверской встречи, как Босния или Иран.