Восточная политика
На отношениях РФ с Китаем и Японией сказывается видение этими ключевыми державами
Азии российской политики в регионе в долгосрочной перспективе. Москве пока не
удается рассеять их убеждение, что ее политика на Востоке являет собой лишь производное
от российских дел в Европе. Для Токио первостепенную важность приобретает интеграция
Китая в систему региональных политических и экономических структур. Что же касается
России, то она не занимает столь же высокого положения в системе японских приоритетов,
как Китай.
Китайское направление. Оценивая возможности сотрудничества России с
Китаем в противовес американской гегемонии в мировых делах, следует отметить,
что главные внешнеполитические проблемы Китая находятся в Азии, а не в Европе,
и не стоит заблуждаться, что это сотрудничество может чем-то реально уравновесить
или минимизировать потери России от расширения НАТО и помочь ей справиться с проблемами
на европейском направлении. Пекин выстраивает свою стратегию в отношении России,
США, Японии исходя из задачи противодействия какому бы то ни было их блокированию
между собой, поэтому он заинтересован в сохранении споров между ними, будь то
российско-японские споры из-за Курильских островов, или японо-американские противоречия
в торгово-экономической области. Многие китайские специалисты по России довольны
расширением НАТО - фактором, дестабилизирующим российско-американские связи, поскольку
оно делает маловероятным тесное сотрудничество России и США, которого Пекин опасался
в начале 1990-х годов, в "медовый месяц" отношений Москвы и Вашингтона.
Наиболее важным событием на китайском направлении российской внешней политики
стало подписание в ходе апрельского визита Председателя КНР Цзян Цзэминя в Москву
главами двух стран совместной Декларации о многополярном мире и формировании нового
международного порядка, а также пятистороннего соглашения о взаимном сокращении
вооруженных сил в районе границ между Россией, КНР, Казахстаном, Таджикистаном
и Киргизией. Если первый документ носит, скорее, декларативный характер, свидетельствуя
о том, что Россия не готова смириться с монополией НАТО и США на определение нового
миропорядка, то второй может заложить конкретную основу для новой структуры безопасности
вдоль самой протяженной в мире границы.
Несмотря на определенную активизацию усилий в Азии, России все еще не удается
стать влиятельным участником политических и экономических процессов в регионе,
восстановить свои позиции хотя бы в тех его районах, как, например, в Индокитае,
где традиционным было военное и экономическое присутствие СССР. Возвращение на
местный рынок вооружений лишь отчасти компенсирует ослабление влияния и ни в коей
мере не умаляет необходимости стремиться к полноценной роли в формировании миропорядка
в азиатском регионе. Отстраненность РФ от общерегиональных регулирующих механизмов
таит для нее угрозу оказаться в весьма уязвимом, подчиненном положении в системе
регионального политического и экономического взаимодействия.
Ближний и Средний Восток. Довольно противоречивой оказалась для России
картина на ближне- и средневосточном направлении. Весьма сложно, например, сбалансировать
политику на израильском направлении с усилиями по укреплению связей с радикальными
режимами исламских стран, прежде всего Ираном. Вопрос о российско-иранском сотрудничестве
в области атомной энергетики был одним из главных, которые поднял премьер-министр
Израиля Б.Нетаньяху в ходе своего визита в Москву в марте; по понятным причинам
он так и остался неразрешенным.
Недостаточно учла российская дипломатия и сложность положения в самих странах
Востока, с излишней легкостью делая ставки на тех или иных деятелей. Так произошло,
например, с фундаменталистски настроенным спикером иранского парламента Натек-Нури,
которого прочили в президенты, торжественно принимали в Москве, даже простили
ему некоторые явно провокационные высказывания, а победу на выборах в мае одержал
гораздо более умеренный кандидат, к которому, кстати, уже внимательно присматривался
Вашингтон.
Если просчет России в Иране нельзя назвать фатальным (ведь в Тегеране никто
не ставит под вопрос важность развития связей с Москвой), то события в Афганистане
могут иметь гораздо более тяжелые последствия для всего южного периметра СНГ.
Начавшееся в конце мая наступление талибов на север страны хотя и не привело к
ее объединению под властью этого движения, но нарушило баланс сил, прежде всего
благодаря свержению генерала Дустума. Ошибка заключалась в том, что Москва слишком
понадеялась на Дустума (этнического узбека), вообще делала ставку на те афганские
фракции, которые имеют в качестве базы непуштунские народы (прежде всего таджиков).
Между тем, пуштуны - это все же доминирующий этнос в Афганистане, и без них никакое
афганское урегулирование невозможно.
На Центральную Азию активно распространяется западное влияние. В середине марта
генеральный секретарь НАТО Х.Солана посетил Казахстан, Киргизию и Узбекистан как
страны, участвующие в программе "Партнерство во имя мира". Представляется, однако,
что натовский аспект - не главный предмет опасений России в этом регионе, тем
более что центральноазиатские лидеры, хоть и не питают особых чувств к Москве,
но все же выразили Солане свою озабоченность чрезмерным напором атлантистов (сказывается
боязнь, что Россия попытается отыграться на этих странах в качестве компенсации
за поражение на Западе). Гораздо больший вызов российским интересам представляет
геоэкономический аспект проблемы. Основной интерес США заключается в установлении
надежного контроля американских компаний над нефтяными и газовыми месторождениями
в Центральной Азии и Закавказье, над путями транспортировки сырья, что неизбежно
ведет к вытеснению России из сферы ее геополитического влияния. Некоторых
государства региона (богатые сырьевыми ресурсами) стремятся поучаствовать в реализации
подобных планах, готовые платить любую цену за уменьшение своей транспортно-экономической
зависимости от России. Но они нередко забывают, что в военно-политическом плане
продолжают зависеть от нее.
Страх лидеров центральноазиатских стран СНГ перед исламским фундаментализмом
может стать хорошим рычагом воздействия на тех из них (особенно в Узбекистане),
кто не прочь извлечь выгоду из своего подыгрывания геополитическим проектам США
и Турции, а заодно и разоблачить "имперские амбиции" России.
|