ОБЩИЕ ВЫВОДЫ И ПРАКТИЧЕСКИЕ РЕКОМЕНДАЦИИ
Проведенный в сентябре-октябре 1999 г. опрос 1245 столичных
жителей, представляющих ту часть электорального корпуса, которую
принято причислять к избирателям с меняющимися предпочтениями
(т.е. молодежь и людей среднего возраста в статусе государственных
служащих и чиновников, предпринимателей и коммерсантов, студенчества
и т.д.) в обобщенном, так сказать, суммарном виде позволяет
заключить:
Первое - Социальное самочувствие основной массы москвичей
накануне выборов в целом может быть оценено как вполне удовлетворительное.
3,0% из общего числа опрошенных чувствуют себя в этой плане
достаточно комфортно и живут, что называется, припеваючи.
32,0% - хотя и не очень комфортно, но на жизнь не жалуются.
40,0% - ощущают определенный дискомфорт, однако, проблемы
как свести концы с концами у них не существует. И только у
20,0% такая проблема присутствует постоянно и 4,0% - недовольны
всем и вся. Эти данные во многом совпадают с имеющейся статистикой
материального благополучия москвичей: среднемесячный доход
в нашем городе составляет сейчас 5764 руб. на человека, что
в четыре раза выше, чем в целом по России. При этом у половины
москвичей эти доходы укладываются или даже превышают минимальный
потребительский бюджет: 2300 руб. и выше.
Второе - Социальный оптимизм москвичей по поводу своего
материального благополучия не распространяется на отечественные
политические реалии, по отношению к которым господствующими
в их среде являются сугубо пессимистические настроения. Показательно,
что только у 1,0% опрошенных москвичей нынешнее состояние
общих дел в стране и все то, что происходит на высших эшелонах
власти накануне выборов, настраивают на мажорный лад и у 12,0%,
если и порождают оптимизм, то очень сдержанный и осторожный,
тогда как у 35,0% вызывают состояние тревоги и неуверенности
в завтрашнем дне, у 29% - заставляют испытывать смешанное
с раздражением чувство горечи и стыда. Крайний пессимизм,
принимающий форму глубокой апатии и безысходности, неверия
в то, что в стране что-нибудь путное состоится, зафиксирован
у 15,0% респондентов.
При доминанте этих сугубо пессимистических настроений по
поводу завтрашнего дня, т.е. ближайшего политического будущего
страны, подавляющее большинство респондентов, тем не менее,
не высказывают своей готовности как-то повлиять на это будущее,
равно как и на тех. кто его сегодня определяет. Все происходящее
на властном Олимпе воспринимается ими как данность, как неизбежное
зло, от которого нет спасения. И только 6% заявляют о своих
радикальных настроениях и желании протестовать.
Третье - Пессимистические нотки преобладают и в оценках
москвичами возможности для простых россиян посредством участия
в выборах реально влиять на организацию и поведение властей,
отстраняя от руля государственной машины тех, кто не оправдал
их доверия. Преобладающее большинство опрошенных в 75,0% такую
возможность или напрямую отрицают, или подвергают большому
сомнению. Говоря иначе, очень многие среди столичного люда
считают выборы вообще лишенными всякого смысла, так как в
итоге к власти все равно приходят все те же "начальники",
которые всегда (и при социализме, и при "капитализме") были
"всем", а он (этот люд) как был "ничем", так этим "ничем"
в значительной своей массе и остался. Достаточно даже беглого
взгляда на партийные списки кандидатов большинства избирательных
объединений, особенно на верхнюю их часть, для того, чтобы
убедиться в этом. Поэтому не случайно в тех частушках, которые
присылают читатели на конкурс Диванной партии газеты "КП"
в связи с предстоящими выборами, есть и такие нелицеприятные
для претендентов на депутатский мандат строки:
Холоднее ночи стали,
и прогнозы плохи.
Собирайтесь волки в стаи,
кандидаты в блоки!
Четвертое - через эту же призму опрошенные москвичи
резко отрицательно оценивают результативность работы федеральных
органов власти в лице, прежде всего президента и президентской
администрации, а также
Государственной Думы. Первая структура получила 80,0% неудовлетворительных
оценок, вторая - 61,0%. Несколько лучше эти показатели у федерального
правительства, на долю которого приходится 44,0% удовлетворительных
оценок, что, как представляется, напрямую связано с политикой
нынешнего премьера В.Путина по "усмирению Чечни". На этом
негативном фоне оценка эффективности столичных властей на
порядок выше:
91,0% респондентов, хотя и в разной степени, но в целом удовлетворены
работой мэрии, 78,0% - работой Городской Думы, 79,0% - работой
префектур и 75,0% - работой районных управ.
Пятое - эта сугубо негативная оценка деятельности
федеральных органов власти нашла свое продолжение и в том
групповом портрете депутатов Государственной Думы, составленном
респондентами, в котором они в качестве черт, наиболее широко
распространенных и типичных выделили:
преобладание личных амбиций и своекорыстия, а не интересов
дела, карьеризм и необузданная жажда власти, беспринципность
и постоянная смена "окраса", т.е. перебежки из одного лагеря
в другой, некомпетентность и дилетантизм с "умным видом" и
др. На долю этих черт из общей суммы ответов в 226,0% в итоге
приходится 208,0%, т.е. почти 96,0%, тогда как на долю тех
черт, которые в этом портрете обозначены знаком "плюс" (профессионализм,
развитое чувство ответственности и т.д.), - всего 18,0%, т.е.
чуть более 4%.
Шестое - с точки зрения политических предпочтений
преобладающее большинство опрошенных москвичей в 84,0% высказывается
в пользу рынка. При этом 50,0% из этого числа отдают предпочтение
тем политическим силам, которые декларируют свою приверженность
особому российскому пути рыночных реформ с учетом национальной
специфики. 19,0% - тем, кто стоит на социал-реформистских
позициях и выступает за новый демократический социализм с
человеческим лицом, т.е. смешанное социально-ориентированную
рыночную экономику. 15,0% -^ тем, кто является сторонником
"вестернизации" России, т.е. выступает за рыночные реформы
по западным схемам и конструкциям.
Обращает на себя внимание мизерный удельный вес среди опрошенных
москвичей тех, кто высказывает свои симпатии в пользу так
называемых "государственников" и "традиционалистов", т.е.
тех политических сил, которые, во-первых, проповедуют
отказ от рыночных ре4>орм и ратует за возврат к советской
модели "этатизированного" социализма- 3,0%; во-вторых,
откровенно апеллируют к антидемократическим ценностям и требуют
установления в России авторитарного режима, "диктатуры "твердой
руки" - 4,0%; в-третьих, хотели бы реставрировать в
стране монархию -те же 4,0%.
Седьмое - на персональном уровне основные симпатии опрошенных
москвичей концентрируются на двух лидерах ОВР, а именно: Е.Примакове
и Ю.Лужкове. Из 10 приведенных в анкете фамилий возможных
претендентов на пост президента респонденты выстроили следующую
иерархию (в % к итогу):
Е.Примаков |
55,0 |
Ю.Лужков |
50,0 |
Г.Явлинский |
23,0 |
С.Степашин |
20,0 |
В.Путин |
18,0 |
С.Кириенко |
13,0 |
А.Лебедь |
8,0 |
В.Черномырдин |
6,0 |
Г.Зюганов |
5,0 |
В.Жириновский |
4,0 |
Восьмое - Отдавая свои электоральные предпочтения
Е.Примакову и Ю.Лужкову, тем не менее, только 24,0% опрошенных
москвичей безусловно приветствовали бы выдвижение последним
своей кандидатуры на пост президента РФ, тогда как 35,0% отнеслись
бы к такому шагу с пониманием, т.е. исходили бы из того, что
Ю.Лужков, как и всякий другой гражданин РФ, вправе самостоятельно
делать выбор, т.е. воспользоваться (или не воспользоваться)
своим пассивным избирательным правом. В этом же ряду и 11,0%
тех респондентов, которые по этому поводу заняли бы индифферентную
позицию. В то же время 30,0% респондентов проявляют ярко выраженный
"местнический эгоизм": 25,0% из них восприняли бы выдвижение
Ю.Лужковым своей кандидатуры на пост президента с сожалением
и 5,0% - были бы категорически против. Как написали на страницах
анкеты многие представители этой последней категории, в любой
иерархии: производственной, управленческой и т.д. - каждый
человек должен занимать то место, которое лучше всего соответствует
его талантам и способностям. И для Ю.Лужкова, как он это доказал
своей многолетней эффективной деятельностью на пользу Москвы
и москвичей, таким местом, по их мнению, является именно пост
столичного мэра.
Девятое - отвечая на вопрос о мотивации стремления
людей к власти, подавляющее большинство опрошенных москвичей
в 82,0% считает, что в преобладающей своей массе соискали
депутатских и иных властных мандатов, руководствуются не социальными,
а сугубо эгоистическими интересами, т.е. они обуреваемы, прежде
всего, стремлением обрести престижный статус "государственного
мужа" и связанные с ним привилегии, использовать власть в
целях личного обогащения. Что касается сугубо социальных мотивов,
т.е. прежде всего стремления послужить Отечеству и разделить
тремя ответственности за судьбы страны, то это, скорее, исключение,
а не правило.
Десятое - в этом же русле оценивается респондентами
прогрессирующая тенденция криминализации политико-властной
сферы. 97,0% из них считают, что стремление прикрыться депутатской
неприкосновенностью с тем, чтобы избежать уголовной ответственности,
является в сегодняшней России довольно широко распространенным
явлением. И те многочисленные скандалы, которые постоянно
возникают при регистрации партийных списков по поводу того,
что в этих списках в числе претендентов на народный мандат
очень много людей с криминальным прошлым или находящихся под
следствием, отражают попытки если не прямого вхождения "крестных
отцов" в политику, то, по меньшей мере, опосредованного, т.е.
через финансирования избирательных кампаний угодных им кандидатов
в депутаты и на другие выборные должности.
Одиннадцатое - несмотря на явный скепсис по поводу
возможности для простых россиян влиять через механизм участия
в выборах на процессы ротации властей, равно как и по поводу
их социальности, тем не менее, 68,0% из общего числа опрошенных
уже сегодня намерены принять участие в голосовании, тогда
как только 9,0% нет. В то же время довольно значительное меньшинство
в 22,0% пока находится в процессе раздумий. Это лишний раз
свидетельствует о том, что, несмотря на все несовершенство
отечественной системы организации выборов и засилье в предвыборных
кампаниях "грязных" криминальных и полукриминальных избирательных
технологий, в массе своей люди начинают все больше осознавать,
что именно благодаря внедрению этого института, у россиян
появился сегодня уникальный в своем роде шанс преодолеть,
столь характерную для нашей истории многовековую традицию
всенародного безмолвия.
Все сказанное выше позволяет заключить, что избирательная
стратегия и тактика тех сил, которые действительно озабочены
судьбами страны и возрождением России в качестве независимой
и процветающей державы, должна строиться, прежде всего на
всесторонних и доскональных знаниях внешней среды (т.е. отечественного
социума как дифференцированного множества), что изначально
предполагают учет следующих ее следующих обобщенных характеристик:
- действующие в ней факторы находятся в причинно-следственной
зависимости по отношению друг к другу, т.е. изменение одного
из факторов оказывает воздействие на другие и нередко приводит
к их изменению;
- внешняя среда отличается большой сложностью в том смысле,
что является многофакторной, т.е. речь идет не о влиянии
единичных факторов, на которые избирательное объединение
обязано реагировать, а об их определенной множественности;
- внешняя среда относится к разряду очень подвижной, изменчивой.
Причем скорость этих изменений постоянно возрастает, особенно
в нашем переходном обществе, когда события нередко разворачиваются
спонтанно, по непредсказуемой "ураганной" и "обвальной"
схеме;
- неопределенность внешней среды, связанная с количеством
и качеством (достоверностью) той информации, которой располагает
организации. Если информации мало или есть сомнения в ее
точности, среда становится более неопределенной, чем в ситуации,
когда имеющаяся информация адекватна и высоконадежна. Подчеркивание
того, что внешняя среда - исключительно сложный и многоликий
мир, в котором взаимодействуют и переплетаются бесчисленное
множество самых различных факторов и явлений, - отнюдь не
означает, что в планировании стратегии и тактики избирательного
объединения необходимо охватывать и учитывать все это многообразие.
Центральная задача состоит в том, чтобы в цепи всех этих
факторов найти "центральные звенья", т.е. те доминанты,
от которых в решающей степени зависит успех.
Сказанное касается, прежде всего, определения социальной
базы избирательного объединения (партии) или, говоря иначе,
тех приоритетных адресных групп (социальных, профессиональных,
этнических и т.д.), к которым оно апеллирует, и которые оно
хочет привлечь на свою сторону. Решение этой стратегически
важной для любого избирательного объединения (партии) задачи
в условиях России затруднено переходным состоянием общества
и отсутствием в нем устойчивой, сформировавшейся по рыночному
образу и подобию социально-классовой структуры. С момента
реформирования эта структура приобрела ярко выраженный транзитный
характер и представляет собой неупорядоченный процесс распада
старых унаследованных от прошлого "социалистических" страт
и возникновение целого созвездия новых "капиталистических".
Однако с точки зрения удельного веса эти новые перспективные
"капиталистические" страты, которым уже "есть что терять",
представляют собой незначительное меньшинство по отношению
к массе тех, "кому пока терять нечего". Если посмотреть на
социально-классовую структуру российского общества через эту
призму соотношения бедности и богатства, то обнаружится, что
эта структура имеет сегодня четко выраженный пирамидальный
характер. По данным за 1996 г., высший класс собственников
насчитывал всего 3% населения, тогда как социальные
низы составляли 70%. 27% отечественные социологии причисляли
к среднему классу. Однако в связи с кризисом "17 августа"
и крахом системы коммерческих банков, а также свертыванием
деловой активности иностранного капитала эта цифра уже не
соответствует действительности. Об этом более чем убедительно
свидетельствуют результаты мониторинга "Государство и общество",
проведенного Информационно-социологическим центром Российской
академии государственной службы в апреле 1999 г., в частности,
данные о социальном самочувствии россиян. На вопрос: "Опасаетесь
ли Вы потерять нажитое Вами или Вашей семьей из-за каких-то
неблагоприятных изменений или потрясений в обществе?" респонденты
поставили на первое место ответ: "Не опасаюсь, так как терять
нечего". Ситуация, как видим, прямо-таки революционная: "нечего
терять, кроме своих цепей".
В этих условиях вряд ли могут рассчитывать на электоральный
успех те партии и избирательные блоки, которые в своей стратегии
будут ориентироваться только на "денежные мешки", т.е. богатое
меньшинство. В силу чрезмерной узости социальной базы и традиционно
негативного отношения на Руси к богатым со стороны широких
народных масс, такая стратегия заранее обречена на провал
и равносильна стратегии по производству "сапог всмятку". Пример
некоторых "чисто классовых" партий делового мира по типу Партии
экономической свободы или Партии свободного труда со всей
очевидностью, подтверждает этот вывод.
В равной мере это относится и к тем партиям и избирательным
объединениям, которые претендуют исключительно на роль "партий
бедноты". Как и богатство, бедность то же диффиренцирована.
Одно дело бедность, как проявление социального иждивенчества,
нежелания и неумения работать. Другое - как следствие недостаточно
развитых общественных условий и гарантий для производительного
труда на себя тех, кто может и хочет работать больше. И подобно
тому, как среди богатых есть верхние, средние и низшие слои,
так и среди бедных, есть те, кто находится внизу, что называется,
"на дне", те, кто занимает срединные позиции, те, кто образует
так называемые пограничные с богатыми социальные пласты.
Нельзя не учесть и дифференциации с точки зрения "выживаемости"
отдельных социальных слоев и групп, в том смысле, что одни
из них, в рамках логики рыночного реформирования и действия
его объективных законов, лишены перспективы и рано или поздно
"канут в Лету", т.е. социально отомрут, (в том числе и из
разряда ныне "процветающих"), тогда как другие, несмотря на
бедственное положение, социально укрепятся и разовьются в
средний класс. В то большинство экономически независимых и
материально обеспеченных граждан, которые на социальном срезе
составляет основу западной цивилизации и является гарантом
ее устойчивости и стабильности.
Именно через эту призму необходимо подходить к решению вопроса
о социальной базе избирательного блока или партии. Очевидно,
что эта база не может быть не "чисто" классовой, не "общенародной".
Единственно, какой она может и должна быть, так это "интерклассовой",
т.е. такой, которая включала бы широкий спектр социальных
слоев и классов, близких или сходных между собой не столько
по уровню материального достатка, сколько, прежде всего, по
базовым ценностям, связанных ориентацией на рынок и рыночную
политическую демократию.
Все сказанное выше предъявляет особые требования к составлению
предвыборной программы избирательного блока (партии): эта
"декларация о намерениях" должна быть предельно лаконичной
и краткой, написанной понятным и доступным народу языком.
Содержать четкие ответы на традиционные для России в периоды
смуты вопросы, а именно:
"Кто виноват?" и "Что делать?" При этом следует избегать
простых объяснений, столь любимой многими политическими оппонентами
персона-лизации вины. Ибо, в действительности, все намного
сложнее, и первопричины наших нынешних бед и трагедий связаны
не только с "технократической нелегитимностью" правящей элиты,
но и уходят своими корнями в "качество" народа, в особую,
далекую от рыночной, российскую ментальность и привычку "жить
как все", т.е. не индивидуально, а "всем миром", под всеохватывающим
"патронажем" государства, не испытывая при этом потребности
в собственности и гражданственности, в том числе и гражданской
свободы.
Нельзя в этой связи не согласиться с известным отечественным
социологом Р.В.Рывкиной, которая, в качестве основной причины
нашей наивности по поводу того, что, претерпев 2-3 года "шоковой
терапии", мы начнем жить как в какой-нибудь Швеции или Норвегии,
выделяет незнание того общества, в котором жили в СССР, непонимание
того, куда может привести его ускоренная либерализация. Именно
из-за незнания всего этого реформаторы не предвидели, как
поведет себя российское общество в условиях доселе неизвестной
ему свободы, как оно среагирует на либерализацию экономики.
Не предвидели и не учитывали этого. И, как итог, результат
от операции по "приживлению" инородного по отношению к отечественному
менталитету рынка и рыночной политической демократии оказался
прямо противоположным ожидавшемуся. Исходная идея добра воплотилась
в зле. "Хотели как лучше, а получилось как всегда".
Говоря о необходимости избегать простых объяснений по поводу
того, "кто виноват", в серьезной политической программе избирательного
блока (партии) при ответе на второй вопрос "что делать" в
равной мере должны отсутствовать упрощенные рецепты, не говоря
уже об обещаниях манны небесной, которая сама по себе повалит
с неба через "500 дней".
Между тем, фактор массового обнищания россиян в результате
реформ порождает именно этот соблазн к акцентированию основного
внимания на предвыборных обещаниях. И предвыборная борьба
с неизбежностью принимает форму борьбы по принципу, "кто кого
переплюнет", т.е. больше наобещает народу этой манны небесной.
В этой связи хотелось бы обратить внимание на следующее:
Во-первых, по формуле Б.Рассела - выдающего английского
систематика - власть может быть определена как производство
намеренных результатов. Суть этой формулы в том, что "А" обладает
большей властью, чем "Б", если первый достигнет множества
намеченных результатов, а второй останется в сфере благих
намерений. Если через эту призму посмотреть на историю нашей
страны, то нетрудно обнаружить, что каждый вновь пришедший
к руководству страны лидер, провозглашая программу намерений,
мало был озабочен проблемой измерения своей деятельности гиперболой
ряда исполненных намерений. Некоторое исключение, пожалуй,
составляет Сталин. И сегодня можно услышать: вот Сталин обещал
улучшение жизни, и она наступало, обещал понижение цен, и
каждый раз оно было. Для масс неважно даже, что все это были
мизерные подвижки, тем более подвижки за счет четверти репрессированного
и официально забытого населения. В обыденном сознании откладывался
сам почерк лидера: по конкретным вещам обещание выполнялось.
Но власть Сталина, как всех других руководителей советского
периода, строилась всецело на принуждении и не выступала в
качестве лишенного этого принуждения свойства личности к производству
намеренных результатов. Сегодня времена другие. Тех из политиков,
которые направо и налево выдают в предвыборный период "векселя",
но с приходом к власти их не оплачивают, т.е. остаются в зоне
благих намерений, облеченное суверенитетом большинство, как
правило, отстраняет (по итогам новых выборов) от руля государственной
машины.
Не лишне в этой связи вспомнить прошлую избирательную кампанию
по выборам Президента РФ, параллельно с которой проходили
выборы московского мэра. Если по отношению к президентским
выборам ни кто не брал на себя смелость со стопроцентной вероятностью
спрогнозировать их итог, то в отношении выборов мэра Москвы
все было очевидно и без прогнозов. И это очень наглядный для
российских политиков пример того, как необходимо сегодня работать
с тем, чтобы на новых выборах не создавать себе проблем с
переизбранием и не пытаться укорениться на властном Олимпе
с помощью противоправных антидемократических мер. Настала
пора прочно усвоить одну банальную истину, а именно: при демократии
не место красит человека, а человек место, т.е. о человеке
как о политике обычно судят не по высоте того кресла, которое
он занимает, а исключительно по делам и еще раз по делам.
И если этих дел, как говорится, "кот наплакал", то "нечего
на зеркало (т.е. на массовые электоральные антипатии) пенять".
Во-вторых, говоря о предвыборных обещаниях, как важной
составляющей избирательной кампании любого кандидата и избирательного
объединения (блока), акцент в этих обещаниях следует делать
не на глаголе "дать", а на глаголах "обеспечить", "гарантировать"
и т.д. Настала пора внушить обществу мысль о том, что выход
из того тупика, в котором сегодня оказалась страна, только
один - "опора на собственные силы", т.е. на организованный
труд всей нации. Государство не может "кормить и одевать народ".
Его функция заключается в том, что бы создавать все необходимые
условия для того, чтобы народ это мог делать сам, работая
по способностям и получая по труду. Чтобы ему были реально
гарантированны, прежде всего, экономические свободы, в том
числе право на собственность и занятие частнопредпринимательской
деятельностью, равно как и на имущественную и социальную безопасность.
Чтобы его оградили от государственного "рэкета" - грабительских
налогов, которые загоняют частную инициативу в теневое неправовое
(криминальное или полукриминальное) пространство. Чтобы бы
были сведены на нет всевластие и произвол чиновничества, не
легитимное право "служивых людей" на мздоимство и взяточничество.
Чтобы, наконец, было покончено с криминалитетом и мафиозными
структурами. В общем, и в целом речь идет о гарантиях того,
чтобы честные инициативные люди могли заниматься производительным
творческим трудом на себя (а, следовательно, и на общество),
тогда как перед всякого рода любителями "легкой наживы" были
поставлены надежные заслоны.
При организации предвыборной кампании необходимо также учитывать
и такую объективно существующую отечественную реальность,
как то, что народ и власть взаимно отчуждены друг от друга
и каждая из этих двух "ипостасей" живет как бы сама по себе,
по своим писанным и неписаным законам, и если и происходит
"пересечение параллелей", то только в экстраординарных случаях,
когда, как говорится, деваться некуда. И для того, чтобы преодолеть
это взаимное отчуждения власти и народа, требуется "ведрами
вычерпывать" доминирующую в народе рабскую психологию, прививать
чувство гражданственности и побуждать к политической активности,
к ответственному политическому выбору, памятуя о том, что
при демократии народ заслуживает только то правительство,
которое сам же и выбирает. И если отсутствует эта осознанная
народом воля к свободе и справедливости, к тому, что бы избирать
правителей, его достойных, то данный народ заслуживает того,
чтобы им управляли как стадом баранов. Ничем не ограниченная
свобода в действиях властей - есть отражение не только отсутствие
какой бы то ни было свободы у народа, но и верный признак
того, данный народ к этой свободе неспособен (или не готов).
Не нами сказано: "дитя неволи для свободы слаб".
В то же время способность к свободе, равно как и умелое пользование
ею, не приходят к народу сами по себе. Их надо развивать или,
если воспользоваться марксистской терминологией, "вносить
в народ" извне. Так вот именно эту задачу развития способности
нашего народа к свободе и демократии призваны решать все участвующие
в выборах организованные политические силы. И вся предвыборная
агитация в качестве обязательной составляющей должна включать
в себя этот образовательный и просветительский компонент.
Ибо, если нет качества массы, т.е. если нет юридически
и политического просвещенного электората, то нет и качества
"вождей". И вместо демократии господствует или охлократия,
или олигархия, или симбиоз того и другого, принимающий, как
это имеет место в сегодняшней России, форму "беспредела",
форму "бесчинства разнузданности".
С учетом поразительной способности россиян поддаваться внушению,
покупаться на обман, а затем, когда обман обнаружен, воспламеняться
лютой ненавистью к объектам было "всенародной любви", следует
иметь ввиду, что на успех в электоральной борьбе могут рассчитывать
только те организованные политические силы, которые будут
делать ставку не на уже "руливших" политиков, персонально
повинных в глазах народа в развале страны и ее массовом обнищании,
а на поиск и "раскрутку" новых, и прежде всего периферийных
политических талантов, которые воспринимали бы власть "не
по-кухарски", т.е. не как "ценность в себе", обладание или
доступ к которой обеспечивает кратчайший путь к богатству
и высоким стандартам потребления, а исключительно как высшую
сферу общественного служения, как бремя, тяжесть которого
оправдывается лишь историческим честолюбием.
Наконец, следует отказаться в своих предвыборных программах
от всякого рода идеологическим "измов". Если что и требуется
сегодня России на этом уровне, так это прагматизм, т.е. такая
программа, составители которой исходили бы исключительно из
потребностей реальной жизни, явно отдавая себе отчет в том,
что вне рыночной экономики и рыночной политической демократии
будущего у России нет. В этой связи необходимо срочно заняться
лечением одной очень застарелой болезни отечественной интеллигенции,
а именно крайнего догматизма в восприятии западных идей и
учений и если и "учиться у буржуазии", то творчески, т.е.
не разрушая ментальные основы народной жизни, а всемерно развивая
и укрепляя их на новых демократических основаниях.
[Далее]
|