В КАКОМ НАПРАВЛЕНИИ
ИДЕТ РОССИЯ?

Беда журналистов и тех аналитиков, у которых нет данных о настроениях, поведении и установках электората, состоит в том, что они оперируют лишь преимущественно межэлекторальными различиями, не имея возможности принять в расчет более глубинные и более детальные внутриэлекторальные различия. Информация о первых лежит как бы на поверхности. Информацию относительно вторых надо добывать в ходе трудоемких и энергоемких исследований. Российская академическая наука сегодня не всегда располагает для этого нужными материально-финансовыми ресурсами.

К счастью, такая возможность появляется благодаря активизации деятельности некоторых Российских фондов и прежде всего РФФИ и РГНФ. Немалую помощь в проведении широкомасштабных, а потому дорогостоящих общеполитологических исследований, позволяющих изучить поведение электората, оказывают некоторые зарубежные фонды. Такова, в частности, помощь, оказанная американскими Фондами Макартуров, Карнеги, National Science Foundation и др. в проведении двух мониторинговых исследований в 100 регионах РФ по комплексной теме "Предвыборная ситуация. - 1993 и 1995"[1].

Материалы этих исследований дают возможность искать ответ на поставленный вопрос: "Куда ведет электорат Россию?" и какова политическая и этнополитическая ситуация как в ее статическом, так и динамическом аспектах.

Этот ключевой для судьбы России вопрос можно переформулировать и спросить граждан, куда их ведет Россия. Именно так мы и поступили, включив в "Вопросник" по исследовательскому проекту "Предвыборная ситуация в России - 1995 г." известный социологической общественности вопрос общего характера о том, в каком направлении (правильном или неправильном) идут дела в нынешней России.

ДВА ОРИЕНТИРА ПРЕОБРАЗОВАНИЙ

Выявленные опросом данные о том, что по мнению около двух третей респондентов дела в России в целом идут "в неправильном" направлении и лишь каждому десятому они видятся "в правильном", вполне можно отнести к разряду сенсационных. В этой убийственной оценке для развития страны коренится одна из разгадок полевения "умов" электората, сдвига, обусловленного развалом великой державы, обнищанием значительной части населения, высокой ценой, которую приходиться платить россиянам за шоковую терапию и за ошибки в экономической, социальной и национальной политике. За двумя выявленными ориентирами кроются различные, противоречащие друг другу, понимания дел в России. Негативная оценка направления дел смыкается, в известной мере, с консервативным подходом, в основе которого лежит продвижение вперед с сохранением традиционных основ общественного устройства. Но не сводится целиком к ней. Позитивная оценка, напротив, демонстрирует социальную базу течения, тесно связанного с частичным пересмотром традиционных ценностей и необходимостью поиска новых путей и новых моделей развития. Однако не все так просто. За этой общей картиной кроются очень серьезные нюансы.

ГЕОГРАФИЧЕСКИЙ РАСКЛАД ДВУХ ТЕЧЕНИЙ

Доля сторонников позитивной оценки направления дел в России среди столичного населения приблизительно в два раза больше удельного веса аналогичным образом настроенных сельчан. И, наоборот, в сельской местности неприятие нынешнего "направления дел" составляет 71.8% и почти на 11.0% превышает масштабы подобного же неприятия среди столичного населения. Эти данные недвусмысленно говорят о том, что сопротивление реформам и консерватизм сельчан имеет более глубокие корни, чем консерватизм городского населения.

ДВА ПОЛЮСА ДЕМОГРАФИИ

На тернистом пути к рыночной экономике и новому переустройству с особыми трудностями сталкиваются люди старших поколений. Им гораздо труднее, чем молодежи, дается адаптация к "радостям" и "успехам" шоковой терапии и свободе, оборачивающейся анархией и криминогенным беспределом.

Лишь 4.8% лиц, в возрасте старше 60 лет нашли возможным оценить направления дел в России как правильное. Среди молодежи 21-24 летнего возраста, успевшей войти в новую жизнь не в качестве иждивенцев, а в начале своей трудовой деятельности, удельный вес позитивно оценивших состояние и направление дел был в 3.5-3.7 раза выше, чем среди пожилых людей.

НАЦИОНАЛЬНАЯ СПЕЦИФИКА
И МЕЖНАЦИОНАЛЬНАЯ СОЛИДАРНОСТЬ

Пламя костров межнациональных конфликтов, разрастающихся в России и особенно по периметру ее границ, не опалило представления граждан России по национальному признаку и не разбросало ее народы по разные стороны реформационной баррикады. Лишь крайне незначительно (всего на 1.4%) среди нерусских народов по сравнению с нерусским населением была выше доля приемлющих нынешнее состояние и направление дел в России. И, соответственно, на 3.4% среди русских был выше потолок неприятия всего происходящего на просторах России.

ГЛУБОКАЯ РЕЛИГИОЗНОСТЬ И АТЕИЗМ -
НЕ ПОМЕХА РЕФОРМАМ

Степень религиозности граждан, независимо от их вероисповедания не находится в числе факторов, сильно связанных с признанием курса и направления дел в России правильными или неправильными. Так, например, две полярные по степени религиозности группы граждан ("верующие и соблюдающие религиозные обряды и ритуалы" и "воинствующие атеисты") оказались рядом друг с другом по негативной оценке общего направления дел в России. Среди первых эта доля составила 70.7%, среди вторых - 77.8%.

ПОЛЯРИЗУЮЩИЙ ЗАРЯД ОБРАЗОВАНИЯ

Линейная зависимость между повышением образования и положительной оценкой направления дел в России не оставляет сомнений в том, что поддержка нынешнего курса Ельцинских реформ гнездится прежде всего в узком кругу интеллектуалов, а точнее, если оставаться на почве итогов опроса, в слоях населения, имеющего высшее образование. В составе последних, в частности, удельный вес тех, кто признавал в конце 1995 года правильным нынешнее движение России, составлял 17,4% и почти в 6 раз превосходил долю единомышленников среди малограмотного населения.

В оппозиции нынешнему курсу и направлению дел в России находились без малого каждые трое из четверых малограмотных и лишь немногим более половины граждан, получающих или уже получивших высшее образование.

БЛАГОПОЛУЧИЕ ГРАЖДАН -
ТАЮЩАЯ ЛЬДИНА НАДЕЖД

Если вывести за скобки нашего анализа ответ на вопрос, что чем определяется: сознание бытием или, наоборот, бытие сознанием, и открыто смотреть в глаза фактам, то мы должны признать, что постоянно ухудшающееся экономическое и финансовое положение значительной части населения (именно так самооценили ситуацию своей семьи за истекший год 55.5% граждан в декабре 1993 г. и 60.5% в декабре 1995 г. отнюдь не расширяет социальную базу реформаторского курса в его нынешнем виде, с его нынешними результатами, с его смутными перспективами.

Результаты, как очевидно для многих, более чем плачевны. Провал реформ, начатых Е.Гайдаром, в смысле улучшения социально-экономического положения, вряд ли у кого вызывает сомнение. Тем не менее, надежды все еще окончательно не угасли. Иначе чем иным объяснить, что почти каждый десятый гражданин, у которого экономическое и финансовое положение его семьи "немного" и каждый двадцатый, у которого "существенно" ухудшилось за истекший 1995 г., тем не менее сочли возможным позитивно оценить общее направление дел в России.

Видимо только люди с неистощимым запалом и запасом оптимизма могут верить в успешное передвижение в рынок и в демократию в условиях, когда денежные доходы населения в расчете на душу населения падают, потребление продуктов снижается, уровень жизни безнадежно падает, социальная защита со стороны государства не внушает доверия.

Конечно, существует контраст между бедными и богатыми, между неблагополучными и благополучными в материальном обеспечении людьми. Среди первых, в частности, удельный вес лиц, поддерживающих нынешнее направление дел в России, почти в пять раз меньше, чем среди вторых.

Приходится констатировать, что унылого и темного пессимизма и неверия в умах и душах наших граждан сегодня накоплено гораздо больше, чем светлого оптимизма. Даже в прослойке той части населения, у которой экономическое и финансовое положение "существенно" или хотя бы "немного" улучшилось в истекшем ко времени опроса 1995 году почти или немногим более чем каждый второй считал, что направление дел в России складывается не так, как надо. Среди той же части населения, у которой материальное благополучие катилось вниз по наклонной ("немного" или "существенно" ухудшилось) соответственно 68.7% и 78.8% отрицательно оценивали направление дел в нынешней России.

Среди "подтянувшихся" и "мобилизовавшихся" граждан, чье экономическое положение улучшилось, но это тем не менее не изменило их отрицательного взгляда на ход и состояние дел в России, видимо, есть не только безнадежные пессимисты, но и высоконравственные люди, которые через призму личного благополучия оказываются все же в состоянии сквозь зарево рекламных огней на улицах некоторых столиц разглядеть беспросветную нужду и катастрофические рамки национального обнищания, ужасающей люмпенизации значительной части своих сограждан.

МНОГОЦВЕТИЕ ПОЛИТИЧЕСКОГО СПЕКТРА

Зыбкий, противоречивый и неуравновешенный расклад политических сил России блестяще проявил себя в неадекватных итогах первых и вторых парламентских выборов. В самом деле, в избирательный бюллетень по выборам в Государственную Думу в декабре 1993 года было включено 13 наименований. Пятипроцентную планку, напомним, преодолели только 8: в том числе: ЛДПР, Компартия, Женщины России, Аграрная партия, Яблоко, ПРЕС, ДПР. Через два года спектр коллективных претендентов расширился до 43 наименований, но в Думу попали только четверо.

Словом, политическая пестрота усилилась, а круг политической влиятельности сузился. Предвыборная борьба за президентское кресло, надо полагать, этот круг сделает еще более узким, а размежевание - еще более очевидным. Таковая логика развития и расстановки сил в переходные от тоталитаризма к демократизации времена.

Анализируемое здесь синтетическое понятие "направление дел" можно понимать по-разному, акцентируя внимание то на экономической, то на политической, то на духовной стороне дела. Тем более интересными представляются взгляды различных слоев и групп населения, в зависимости от тех или иных критериев классификации.

В определении своего отношения к "направлению дел" самая высокая степень полярности взглядов между электоратами различных партий и движений, в том числе среди тех, чьи кандидатуры, попали в Государственную Думу. Так, например, среди сторонников радикал-демократического НДР удельный вес лиц, позитивно оценивающих направление дел (правительственный курс) составил 35.4% и почти в 15 раз превысил долю прокоммунистического электората, одобряющего нынешнее направление дел. Два наивысших показателя размаха вариаций между предпочтениями электоратов КПРФ и НДР - в том числе 33.0% по позитивной и 47.0% по негативной оценке направления дел в России красноречиво показывают, во-первых, те полюсы, между которыми развернется основная борьба за власть в будущем, в том числе за кабинет Президента в Кремле, во-вторых, дают основание для вывода о том, что политическая поляризация как грань размежевания действует сильнее, чем поляризация по иным признакам: национальным, демографическим, социокультурным, этнопсихологическим. КПРФ и НДР - непримиримые антиподы. Первые рвутся к власти, вторые всеми силами стремятся ее удержать. Но не только в этом смысле возникают в результате их противостояния коллизии.

В копилке тех и других различные приобретения от реформаторской деятельности последнего времени. В позитивном багаже радикал-демократов - обретенная свобода и гласность, свободные выборы президента, формирование и функционирование различных политических партий и национальных движений, разработка и принятие новой Конституции и позитивная часть приватизации и в первую очередь в сфере обслуживания, мелкого и среднего бизнеса. На негативном счету радикал-демократов - обворованный в ходе ваучеризации народ, оплеванная история Советского Союза, расстрелянный Верховный Совет России, нескончаемая война в Чечне, коррупция управленческой верхушки и криминализация всего общества.

Балластом коммунистов является созданный большевиками тоталитаризм, депортации народов, гулаг, отставание страны по уровню жизни от передовых стран Запада, отрицание индивидуальных свобод.

В активе - борьба за социальную справедливость и социальные гарантии, за порядок и безопасность граждан, за эволюционный путь модернизации, за оптимальное сочетание традиций и инноваций.

Между оппозиционным коммунистическим и проправительственным электоратом НДР находятся избиратели, симпатизирующие двум другим политическим течениям: умеренным демократам, которым меньше, чем радикалам досталось от госпирога, и которые недовольны вследствие этого ходом реформирования и национал-патриотам, ищущим поддержку среди той части населения, которая обостренно ностальгически переживает распад Советского Союза, но не исключает возможности реинтеграции в той или иной форме. В составе умеренных демократов, идентифицируемых, в частности, с электоратом Яблока, каждый пятый избиратель, хотя и находится в оппозиции НДР и Ельцину, но тем не менее согласен с генеральной линией демократизации и направлением дел в России. Среди избирателей ЛДПР удельный вес сторонников нынешнего "направления дел" почти в 3.5 раза меньше, чем среди избирателей Яблока.

ПОРЯДОК В СТРАНЕ И НАПРАВЛЕНИЕ ДЕЛ

Взаимосвязь детоталитаризации общества и деинфантилизации личности в контексте постсоветской истории сегодня уже мало у кого вызывает сомнение. Опровергнувшая прогнозы социологов и предсказания астрологов электоральная активность граждан постсоветской России дает основание думать о нарастающем вовлечении людей в решение задач, связанных с политическим развитием и становлением гражданского общества. Похоже, наметилась позитивная тенденция складывания осознанного представления о своей собственной значимости в развитии общественных явлений и о своем месте в этнополитической ситуации.

Рост этнического самосознания и вспышки политической деятельности в сочетании с признаками экономической активности обретают не только психологический или символический, но и практический характер. Другое дело, что пробуждение различных форм активности имеет спорадический и непоследовательный характер, без какого-либо концептуального каркаса и без четко сформулированных целей и ориентиров. Короче говоря, у нарождающейся активности нет устоявшейся идеологии и мобилизующих ориентиров. Неудивительно, что для такого переходящего времени характерными становятся разброд и шатание. Так бывает, когда страна лишилась одной идеологии, и не обзавелась другой.

Всем хочется, чтобы в стране был порядок, мир и взаимопонимание. Однако единодушие пока не получается. Люди по-разному видят пути к порядку. Так, например, по мнению 18.5% граждан для наведения порядка в России и для улучшения ситуации в экономике необходим жесткий контроль Центра (Москвы). Для другой категории людей более уместным и приемлемым представляется честное распределение контроля на основе договоренности между Центром и регионами. Доля этих людей приблизительно в два раза превышает долю первых. Еще одна группа, скорее всего демократически настроенных граждан, полагает, что России нужны сильные решительные администрации. И, наконец, часть граждан (17.4%) не решает возможным высказать свое мнение по вопросу о наилучшем устройстве нынешнего Российского государства. Этот раскол, представлений отнюдь не иррационален. Он несет в себе заряд раскрепощения духа и отказа от унаследованной от прошлого оппозиции "личность-государство". В этом свете оказывается, что совсем не случайно именно среди унитаристов (сторонников жесткого контроля Центра) доля лиц, негативно оценивающих направление дел в России, составляет 76.3% и на 10,1% и 13.4% превышает долю аналогично настроенных граждан среди тех, кто более целесообразным считает умеренный регионализм, т.е. передачу полномочий из Центра на периферии или радикальный регионализм, т.е. установление сильных региональных администраций.

Существенный размах вариации (6.7%) между долями граждан, (13.1% и 6.4%), не согласных с нынешним курсом и направлением дел в России в составе "Унитаристов" и "Регионалистов" так же дополняет картину формирующегося разнообразия и отказа от единообразия.

Установление порядка и направление дел в России в немалой мере зависят от того, как будет решаться особо болезненный чеченский вопрос. Общественное мнение, хотя и не располагает валидной информацией об истинных истоках, первопричинах и "первогероях" этого нарыва, тем не менее по-своему реагирует на него.

О невыносимой болезненности чеченского конфликта для российского общества свидетельствует тот кричащий факт, что на исходе 1995 г. 38.7% граждан России были согласны предоставить Чечне независимость, лишь бы решить чеченскую проблему даже таким, крайне радикальным, неприемлемым для российского государства способом. Сохранить Чечню в составе России на правах, равных с другими республиками хотели бы 26.0%. И, наконец, 13.8% граждан полагали, что наиболее рациональным способом решения было бы предоставление Чечне особого статуса в рамках российской государственности. В каждой из трех самоопределившихся по чеченскому вопросу групп населения, внутренняя дифференциация по вопросу об оценке общего направления дел в России, была незначительной. Размах вариаций между наибольшей и наименьшей долями граждан, с позитивной оценкой направления дел составлял 2.1%, а с негативной - 5.4%.

Из этого следует чрезвычайной важности вывод о том, что отношение к чеченскому узлу "раскалывало" российское общество сильнее, чем отношение к направлению дел в России. Иными словами, отношение к Чечне в глазах отчаявшихся россиян находилось где-то в одном ряду с общим направлением и состоянием дел в стране.

Такая диагностировка чеченского узла, вскрытая представительным опросом, дает основание думать, что развязывание этого узла представляет собой задачу стратегического масштаба. Чечня - это не только Чечня. Ставки по конфликту слишком велики: мир и порядок в России и не только в ней, целостность государства, жизнь людей. Это обстоятельство не могут не учитывать претенденты в Федеральное Собрание или в кресло Президента России.

ВЫБОР ПУТЕЙ И ЛИДЕРОВ РОССИИ

Тяжелая судьба, доставшаяся гражданам России, как от наследия былого тоталитаризма, так и от новообретений нынешнего либерализма, угнетает народы России и толкает их на поиски новых лидеров, которые могли бы вывести Россию из тупика и повести иным путем. И хотя эта диагностировка не совсем точна, тем не менее выбор, который был сделан россиянами в двух мониторинговых российско-американских исследованиях, настораживает.

28.8% граждан, отдавших в конце 1995 г. свои симпатии лидеру, обещающему восстановить СССР, и 21.8% готовых поддержать лидера, который с помощью армии и сил безопасности установил бы диктаторский режим во имя восстановления порядка могут служить прекрасным барометром, во-первых, глубины унижения и степени ностальгии по великой державе, а, во-вторых, степени неудовлетворенности разверзнувшегося бездной криминала и беспредела. И хотя влияние подобным образом настроенных граждан на политическую обстановку незначительно, надо признать, что определенная опасность от них исходит.

Возврату в тоталитаризм и в бывший Советский Союз противодействует преобладающая часть населения: 48.0% граждан указали, что они поддерживают лидера, обещающего развивать Россию в ее нынешних границах, а 51.8% были готовы противостоять любой диктатуре, считая свободу для себя важнее всего. Вместе с тем, едва ли не каждый четвертый житель России не сумел определиться ни по одному из этих двух вопросов и оставил выбор лидера по шкалами консерватор-реформатор, диктатор-не-диктатор открытым.

Четверо из каждых пятерых консервативно настроенных граждан находят, что дела в России идут в неправильном направлении. Подобную оценку дел разделяют 81.9% граждан, готовых поддержать диктатора, обещающего восстановить порядок любой ценой. Следовательно, в недрах оппозиции, в резервуарах их социальной поддержки, в ужасающих последствиях шоковой терапии, зреют грозные семена обстоятельств, способных толкнуть Россию в тоталитаризм или в объятия генерала-диктатора. И больше всего к этому толкают нынешние радикал-демократы, игнорирующие логику разумных компромиссов и толкающие к нетерпимости своим нерациональным отношением к оппозиции и инакомыслию. В итоге, страна погружается в обман, непослушание, конфронтацию, хаос, экстремизм. Именно эти обстоятельства становятся в конечном счете питательной средой для появления диктатора. Вспомним диагностировку диктаторов, сделанную К.Г.Юнгом в ноябре 1938 года[2]. Муссолини стал диктатором в момент, когда Италия была в хаосе, рабочие вышли из повиновения, а над итальянцами повисла угроза большевизма. Гитлер пришел к власти, когда экономический кризис понизил уровень жизни немцев до опасной черты и расширил безработицу до невыносимых масштабов, а великая инфляция ввергла в нищету средний класс. Сталин пришел к власти, когда Ленин оставил партию и народ без руководства, а страну с ее НЭПом без определенных видов на будущее. Путь, по которому идут теперь нынешние радикал-демократы и особенно подпевающие им средства массовой информации, возомнившие себя четвертой силой, вызывает невольные ассоциации с дорогами, по которым когда-то прошли два европейских диктатора и один советский.

Эти невеселые исторические параллели приходят в голову, когда сегодняшние радикалы, полярные большевикам по идейности и риторике, в то же время похожие на них по амбициям и почерку, утверждают "примат личности перед обществом" с той же нетерпимостью, с какой большевики утверждали обратное. Когда они обманывают народ, обещая шоковой терапией и крутыми мерами по ломке единого народнохозяйственного комплекса можно достичь высот демократии и благосостояния. Когда без огляда на волю народа, на последствия своих деяний, они пытаются без руля и без ветрил провести всеобщую приватизацию, полную и немедленную либерализацию цен, предоставить абсолютный ("берите, сколько хотите") суверенитет республикам, утвердить неограниченную власть "демократических" органов и т.п. Нет нужды продолжать перечисление, поскольку весь экстремизм радикалов дает основание для трезвомыслящих аналитиков сделать фундаментальный вывод об антидемократичности радикализма[3].

Именно этим выводом согласуется общественное мнение, значительная часть которого, как показали наши представительные опросы, не приемлет того направления по которому сегодня, после десяти лет реформ, идет Россия.

Как и следовало ожидать, немногим более, чем каждые четверо из пятерых приверженцев КПРФ и ЛДПР оценили движение дел в России по неправильному пути. Вместе с тем вопреки ожиданиям, оказалось, что в составе двух других партий - проправительственной НДР и демократического Яблока оказались значительные контингенты лиц - соответственно двое из пятерых в первом случае и каждый второй во втором случае, в представлениях которых дела в России идут "в неправильном" направлении (см. табл. 1).

Таблица 1

В каком направлении идут дела?

Конечно, вышеупомянутый судьбоносный вопрос о направлении дел в России, адресованный тысячам российских избирателей накануне выборов, требует некоторой осторожности в интерпретациях. В самом деле, какие надо ждать ответы от ведомых, т.е. от широких масс населения о направлении развития России, если сами ведущие (руководители страны) не имеют сколько-нибудь определившейся стратегии по достижению национального единства и выдвижения целей, которые россияне могли бы понять, одобрить и принять как руководство к действию. Бесконечные обращения, время от времени раздающиеся из демократического лагеря, и призывающие народы России идти по пути к "нормальности и цивилизованности", мало, что дают для понимания широкими слоями избирателей истинных целей и задач политики. Следовательно, перед властью встает важная задача прямого обращения к общественности и общественному мнению, высказаться (выступить экспертом с точки зрения здравого смысла сложившегося уровня жизни) с оценкой всего происходящего, затрагивающего наиболее чувствительные стороны нынешнего положения вещей и новых показателей образа жизни. И поскольку власть не делает этого, так как сама не располагает видением политической ситуации страны ^[4] и места страны в системе мира, постольку эту роль, в известной мере, должна взять на себя наука.

Поэтому обнаруженный в ходе социологических опросов внутри- и межпартийный раскол в мнениях по поводу того, в правильном или в неправильном направлении идут дела, не следует ставить в вину населению. Это беда россиян и вместе с тем вина растерянной власти, не способной самоопределиться и сформулировать идеологию, стратегию и тактику развития России как во внутрироссийской, так и во внешнеполитической сферах.

[1] Подробнее см.: Электорат России в 1993 - 1995 годах. (по материалам социологических исследований). М. 1996. The 1996 Russian Presidental Election. Jerry F. Hough, Evelyn Davidheiser, Susan Goodrich Lehmann. Washington, 1996.

[2] Цит.по книге. В.Одайник. Психология политики. Политические и социальные идеи Карла Густава Юнга., М., 1996. С. 353.

[3] Дзарасов С.С.. Российский путь: либерализм или социал-демократизм.М.,1994. С. 157-164.

[4] Лукин В.П., Уткин А.И. Россия и запад: общность или отчуждение? М., 1995. С. 134.