Электорально-географическое расслоение России и его причины

Электорально-географическое расслоение углубляется

Проанализируем "географический" итог президентских выборов. Б.Ельцин собрал более 50% голосов в 50 регионах, больше Г.Зюганова - в 57 регионах. Разброс показателей голосования за Президента оказался велик: от 31,8% в Чувашии до 79,8% в Ингушетии. География голосования за Б.Ельцина в основном осталась традиционной для "продемократиче-ского" голосования последних лет: выделяются Москва, Санкт-Петербург, Ямало-Ненецкий, Ханты-Мансийский, Чукотский и Таймырский (Долгано-Ненецкий) АО, Свердловская, Пермская, Мурманская области, то есть прежде всего мегаполисы, промышленный Урал - родина Президента, нефте- и газодобывающие регионы. К "продемократическим" регионам добавляются отдельные республики с сильным влиянием местных властей на электоральный процесс - Калмыкия, Ингушетия и Чечня (с ее особыми условиями голосования). В перечисленных регионах Б.Ельцин получил более 70% голосов в каждом. С другой стороны, только 30-40% голосов Президент получил в традиционно консервативных аграрно-индустриальных областях "красного пояса", в находящейся в глубоком кризисе с минимальной популярностью как центральных, так и местных властей Чувашии, в оторвавшейся от своих "сестер"-республик Северного Кавказа Адыгее и в депрессивном аграрно-индустриальном Алтайском крае.

За лидера коммунистов во втором туре проголосовало более 50% избирателей в 25 регионах, а больше чем за Б.Ельцина - в 32 республиках, краях и областях. Разброс показателей голосования за Г.Зюганова намного больше, чем у его соперника, - от 15,2% в Ямало-Ненецком АО до 63,3% в Орловской области. В четырех регионах Г.Зюганов набрал более 60% голосов - Орловской (родина лидера КПРФ) и Тамбовской (один из самых "упорных" бастионов "красного пояса") областях, все более "краснеющей" Чувашии и Адыгее (последняя - единственный пример северо-кавказской республики, где не был должным образом задействован административный ресурс: расхождения между Адыгеей и близкими к ней по всем социально-экономическим параметрам другими республиками Северного Кавказа оказались разительными). Напротив, на уровне 15-20% Г.Зюганов получил в Ямало-Ненецком и Чукотском округах, Москве, Свердловской области и Ингушетии.

Однако обращают на себя внимание существенные различия в размерах дополнительного электората, который удалось привлечь Б.Ельцину в июле 1996 г. Во втором туре Президент на 17% превысил показатель суммарного голосования за поддержавшие его в декабре 1995 г. блоки (в этом разделе используются показатели от общего числа избирателей). Прирост был особенно велик в республиках с контролируемым голосованием (бо-лее других отличились Ингушетия и Калмыкия - на 37 и 28%), традиционно реформаторских регионах (Москва, Свердловская область - на 24-25%), сырьевых регионах (Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский АО - на 22-24%), "яблочных" местах (Ростовская, Ленинградская, Ярославская и др. области). Наименьшим расширение ельцинского электората было в оппозиционных регионах (порядка 9-12%).

Г.Зюганов во втором туре получил на 4,7% больше голосов чем его коалиция в декабре 1995 г. Расширение электората в наибольшей степени имело место в оппозиционных регионах, в том числе в Чувашии, Марий-Эл, Мордовии и Воронежской области - более чем на 10% (из менее оппозиционных регионов серьезные сдвиги в сторону Г.Зюганова зафиксированы в Омской, Новосибирской, Астраханской, Оренбургской, Самарской, Челябинской областях, в Татарии). На этом основании можно сделать вывод об усилении политического расслоения регионов на реформаторские и оппозиционные и о постепенном движении ряда "центристских" в сторону оппозиции. В ряде регионов имели место недобор голосов Г.Зюга-новым из-за административного давления (Дагестан), а также потеря голосов АПР в контролируемых республиках, где аграрии действуют заодно с властями (Калмыкия, Башкирия), и в части сторонников "Державы" (Курская область). Не произошло расширения зюгановского электората в реформаторских регионах.

"Особый путь" российских республик

Между двумя турами в большинстве российских регионов перетекание избирателей проходило примерно по одному сценарию: Б.Ельцин собирал голоса Г.Явлинского, А.Лебедя (в разной степени) и аутсайдеров, Г.Зюганов - В.Жириновского и того же А.Лебедя. Часть (но не столь значительная, как ожидалось) избирателей А.Лебедя, Г.Явлинского и В.Жириновского голосовала против всех, часть избирателей В.Жириновского и А.Лебедя предпочла абсентеизм. Но не во всех регионах события разворачивались строго по описанной схеме. Особенно четко выделяется "республиканский сценарий" с характерным для него явно отклоняющимся электоральным поведением. По нему во втором туре происходят рост явки (в пользу Б.Ельцина), снижение числа избирателей Г.Зюганова (с их переходом также на сторону действующего Президента), а также голосование за Б.Ельцина подавляющего большинства избирателей выбывших из борьбы претендентов. В результате Б.Ельцин или обходит своего соперника, или еще больше увеличивает свой отрыв. Такой поворот событий отмечен в целом ряде республик - в Дагестане (наибольшее снижение показателя Г.Зюганова - на 10,4% от общего числа избирателей), Карачаево-Черкесии, Северной Осетии, Ингушетии (наибольший прирост явки - на 13,4%), Татарии, Кабардино-Балкарии. Объяснить электоральное поведение в этих республиках можно только мощной мобилизацией административного ресурса между турами с разными вариантами его использования.

Еще в целом ряде регионов наблюдался более "мягкий", но столь же неблагоприятный для Г.Зюганова и, напротив, крайне благоприятный для Б.Ельцина ход событий. При этом сценарии во втором туре происходит некоторый рост явки, Г.Зюганов почти не расширяет свой электорат, тогда как Б.Ельцин забирает себе не только "новых" избирателей и электорат Г.Явлинского, но и почти всех избирателей А.Лебедя и значительную (если не основную) часть избирателей В.Жириновского. Так было в Башкирии, Мордовии и Чечне, а также в Москве, Подмосковье, Санкт-Петербурге (рост явки на 3%), в Самарской, Свердловской областях, Ямало-Ненецком АО. В качестве причин, обусловивших такой исход выборов, помимо мобилизации административного ресурса (которая целиком объясняет ситуацию в указанных республиках и отчасти в других регионах), следует отметить заинтересованность избирателей самых "продемократических" регионов в сохранении социально-экономического статус-кво и их консолидацию на основе активного антикоммунизма (Москва - самый яркий пример).

Формирование региональных политических культур:
завершение процесса

От аналитиков до сих пор ускользают причины, почему одни регионы голосуют так, а другие иначе. Сложнее всего вскрыть мотивации голосования в "русских" краях и областях. Популярное объяснение голосования за оппозицию тяжелыми социально-экономическими условиями на поверку оказывается недостаточным, если вообще правильным. Возьмем, например, группировку регионов России по качеству жизни. Оказывается, что в числе регионов с высоким качеством жизни присутствуют проельцинская Москва, Самарская область с относительным лидерством Б.Ельцина и большим числом избирателей Г.Зюганова и, наконец, "красная" Белгородская область. Среди регионов с повышенным качеством жизни фигурируют как Санкт-Петербург, так и Ульяновская область, и Ставропольский край. С другой стороны, ни в одном из четырех регионов с критической социальной ситуацией Г.Зюганов не одержал убедительной победы. Более того, в Калмыкии уверенно победил Б.Ельцин, в Дагестане и Ивановской области он набрал более 50% голосов, и только в Псковской области небольшое преимущество было у Г.Зюганова. В числе регионов с повышенной социальной напряженностью - Пензенская и Курганская области с лидерством Г.Зюга-нова и Владимирская и Кировская области с лидерством Б.Ельцина. Таким образом, закономерность, напрямую связывающая качество жизни с голосованием, не прослеживается.

Аналогично нет взаимосвязи между голосованием и тенденциями экономического развития. Например, Ивановская область устойчиво лидирует по показателю безработицы, но в итоге - явное лидерство Б.Ельцина на президентских выборах. Возьмем список депрессивных регионов, предложенный в свое время аналитическим центром при Президенте РФ (16 регионов). В нем сразу же обнаруживаются республики, которые предпочли Б.Ельцина, - Тува, Калмыкия, Карачаево-Черкесия, Кабардино-Балкария, Дагестан. Но, допустим, выводы по этим республикам делать нельзя, поскольку голосование в них было контролируемым и электорат был заинтересован в демонстрации лояльности, с тем чтобы не лишиться дотаций из Центра (там, где контроля не было, депрессивные республики выбрали Г.Зюганова - Чувашия, Адыгея, в меньшей степени - более контролируемые Республика Алтай и Мордовия). Однако и с "русскими" депрессивными регионами не совсем получается. Действительно, Алтайский край, Читинская, Псковская области предпочли Г.Зюганова (однако показатели Б.Ельци-на в этих регионах совсем не мизерные). Но в Ивановской и Костромской областях первое место занял действующий Президент. Кроме того, голосованием за Г.Зюганова выделялись области, где экономическая ситуация не столь плоха (та же Белгородчина).

Наконец, рассмотрим корреляцию голосования на президентских выборах с уровнем жизни в регионах. Возьмем показатель отношения среднедушевого дохода к прожиточному минимуму за март 1996 г. и посчитаем коэффициент корреляции с долей голосующих за Б.Ельцина во втором туре президентских выборов (автономные округа включены в состав соответствующих краев и областей; за отсутствием данных по уровню жизни не учтены Чечня, Еврейская АО и Чукотский АО, поэтому расчеты проведены по 77 регионам). Обнаружена положительная корреляция, но очень слабая (r = 0,21).

Таким образом, результаты выборов не так сильно, как ожидалось, коррелируют с социально-экономическими показателями. Вроде бы, в целом ряде случаев есть соблазн объяснить голосование за оппозицию именно тяжелой социально-экономической ситуацией (Читинская, Амурская области), а в других случаях - голосование за нынешнюю власть выгодой от экономической ситуации для ряда регионов (Москва, Ямало-Ненецкий и Ханты-Мансийский АО). Такие объяснения возможны, но их слишком мало. Сплошь и рядом самые депрессивные регионы оказываются не самыми оппозиционными или, более того, - голосующими за нынешнюю власть. Показатель уровня жизни объясняет многое, но далеко не все, учитывая, что корреляция не так велика и что непропорционально большое число избирателей в депрессивных регионах голосует за нынешнюю власть.

Самой надежной зацепкой оказывается корреляция результатов голосования не с социально-экономическими показателями, а с показателем урбанизации. Правда, по всем регионам России эта корреляция мала. Для голосования за Б.Ельцина она вообще несущественна (r = 0,08). Более значимой и, естественно, отрицательной эта корреляция оказывается для Г.Зюганова (r = 0,28). Однако, если мы исключим из анализа национальные автономии с их особым типом голосования, то картина станет намного более ясной. Голосование за Б.Ельцина обнаруживает положительную корреляцию с урбанизацией (r = 0,63), тогда как голосование за Г.Зюганова еще более выраженную отрицательную (r = 0,72). Таким образом, для русской политической культуры голосование во многом объясняется принадлежностью избирателей к городской или сельской субкультурам. Вряд ли можно снова вставать на позиции экономического детерминизма и утверждать, что село больше голосует за Г.Зюганова, потому что живет хуже города: в средних, малых и во многих крупных городах положение ничем не лучше.

Итак, речь в России все же идет не о "голосовании желудком", хотя оно тоже имеет место. Уровень жизни и социально-экономическая ситуация в регионе - лишь один из факторов электорального поведения, и не всегда основной. Главное - с какими политическими силами избиратели связывают или не связывают надежду на выход страны из кризиса, с теми ценностями, которые близки избирателям вне прямой зависимости от их нынешнего материального положения. И далее происходит разделение на традиционалистскую сельскую культуру, которой адекватны позиции политиче-ских сил типа КПРФ, ЛДПР, АПР и др., и либерально-модернизационную городскую, носители которой продолжают связывать надежды на улучшение ситуации с нынешней властью, им чужд традиционализм, в особенности "красный", они выступают за продолжение реформ с их определенной корректировкой и голосуют за Б.Ельцина, НДР, ДВР, "ЯБЛоко". Формируется также промежуточная центристская политическая культура, также больше тяготеющая к городам и при "двухполюсных" голосованиях типа последних президентских выборов выбирающая со всеми оговорками, но все же нынешнюю власть.

Естественно, традиционалистская культура не сводится в селу и присутствует в городах, но обычно в меньшей степени. Она более характерна для городов, "выросших" из своего сельского окружения (как в Центральной России), но не для новых городов, возникших в результате миграций из других частей страны (как на Севере и Востоке). Либерально-модернизаци-онная культура не свойственна для села и целиком локализуется в городах. Центристская культура более характерна для городов, но встречается и в некоторых сельских районах, особенно на Севере.

Из всего вышесказанного вытекает, что анализ политического расслоения российских регионов должен быть не социально-экономическим, а социокультурно-историческим. Речь идет о формировании в России, во-первых, городской и сельской политических культур, во-вторых, множества региональных политических субкультур (поскольку урбанизация тоже объясняет далеко не все). Причина их появления - в особенностях истории и культуры различных земель. Каждая из политических (суб)культур имеет свои ценностные ориентации и дает во время выборов различные соотношения голосований за разные политические силы.